Немного по другому.
Перед нацистскими спецслужбами в августе 1941 года были поставлены тактические задачи:
- поддерживать развитие религиозного движения (как враждебного большевизму);
- добиваться дробления религиозного движения на отдельные течения во избежание возможной консолидации «руководящих элементов» для борьбы против Германии;
- использовать церковные организации для помощи немецкой администрации на оккупированных территориях.
При огромном стечении народа повсеместно открывались храмы, вновь зазвенели колокола на русской земле. Люди возвращали Церкви спрятанные от большевиков иконы, церковную утварь. Народ был дезориентирован, люди готовы были видеть в захватчиках избавителей.
Особую роль в религиозной политике немцы отводили «Православной миссии в освобожденных областях России», деятельность которой всецело подчинили своей контрразведывательной работе, ведя через Церковь активную борьбу против СССР. Во главе «Миссии» был поставлен священник К.И. Зайц, ранее завербованный в качестве секретного агента немецких спецслужб. На «Миссию» возлагалась обязанность всяческими путями оказывать помощь немецкой армии, вести пропагандистскую работу против советской власти и через священнослужителей выявлять из местного населения лиц неблагонадежных и враждебно настроенных к немцам, немедленно сообщать о них в СД. С уверенностью можно полагать, что службой безопасности было завербовано не только все руководство миссии, но и все подчиненное духовенство.
В рамках контрразведывательной работы в августе 1942 года в Псковской миссии был распространен секретный циркуляр, подписанный протоиереем Кириллом Зайцем, где давались следующие указания:
- выявлять партизан и лиц, связанных с ними;
- среди прихожан выявлять всех тех, кто настроен против немцев и высказывает недовольство немецкими порядками;
- выявлять... священников-самозванцев;
- выявлять в своем приходе всех лиц, кто ранее был репрессирован советской властью.
В «Сообщении из оккупированных восточных областей», опубликованном в Информационном бюллетене штаба полиции безопасности и СД № 6 от 5 июня 1942 года, содержатся сведения о том, что «под управлением миссии находятся более 200 общин; в отдельных общинах число членов колеблется от 3000 до 20 000, общая численность верующих на попечении миссии превышает 2 000 000. <...> Миссия действует в качестве организующей и централизующей движущей силы, необходимой для восстановления разрушенной большевиками церковной жизни. <...> Без миссии едва ли было возможным осуществить это восстановление. Факт восстановления свободной церковной жизни может быть с успехом использован в антикоммунистической пропаганде».
Некоторые исследователи в своих работах о духовенстве в годы войны вообще не касаются этого вопроса, но за ним стоит доказательный фактический материал прямого сотрудничества с оккупационными властями. По сведениям Н.А. Ломагина, «помимо ведения активной пропаганды и сбора сведений о политическом и экономическом состоянии районов, «Православная миссия», по предварительным данным, передала в руки немецких контрразведывательных органов 144 партизана и советских патриотов, проводивших активную борьбу против немцев»
http://ruskline.ru/analitika/2013/06/22 ... oj_cerkvi/http://ruskline.ru/analitika/2011/03/22 ... _19411944/Псковская православная миссия действовала (1941—1944) на оккупированной части епархий РПЦ: Ленинградской (Санкт-Петербургской), Псковской и Новгородской. Ранее, в ходе Большого террора 1937—1938 годов высшее духовенство на северо-западе России, как и повсюду в СССР, было почти поголовно репрессировано, и к лету 1941 года в указанных епархиях (не считая Ленинграда с ближайшими окрестностями) действовало не более 10 храмов. За неполных два с половиной года верующему населению с помощью миссии удалось возродить более 300 приходов.
Псковская православная миссия перестала существовать 18 февраля 1944 года. По распоряжению немецкого командования она была вывезена в Ригу.
