Это нужно и умершим, и живым...

"Война считается законченной тогда, когда последний павший солдат будет предан земле". Значит, до окончания Великой Отечественной еще далеко. Сколько их, отдавших свою жизнь неизвестных солдат, все еще лежит под огромным небом России?

Разыскивать погибших воинов на места былых сражений выезжают добровольцы. Это веление сердца, души. Этим нужно проникнуться - не каждому под силу тяжелый и в моральном, и в физическом смысле труд.

В Архангельской области тоже есть отряды поисковиков-общественников. Но государственной является лишь одна организация - Архангельский государственный социально-мемориальный центр "Поиск", выросший также из группы энтузиастов и созданный в 2002 г. Поисковому движению в Архангельской области уже 16 лет, с 1993 г. руководит им Игорь Иванович Ивлев. Об этой уникальной организации наша беседа.

- Не побывав в экспедициях, трудно представить вашу работу…
- Экспедиции - это не самая большая часть нашей деятельности. Мы также занимаемся созданием Книги Памяти Архангельской области, в которой собираем сведения обо всех ушедших на войну, ведем огромную исследовательскую и справочную работу как с документами, так и в Интернете, отвечаем на запросы официальных инстанций и родственников воинов, выдаем им справки социального характера…
А что касается полевых мероприятий… Большинство людей представляют наши поездки как нечто похожее на классические археологические экспедиции, но все выглядит не так. Мы выезжаем в места боев, где неимоверное количество следов от разрывов бомб, воронка на воронке, и очень много не похороненных убитых солдат. Погибшие в боях воины, их останки, лежат чаще всего на поверхности земли, в воронках, или в лучшем случае присыпаны землей от близких разрывов в окопах. Стандартных, упорядоченных могил, как правило, нет. Где погибли - там и остались.
Есть известные кладбища - те, которые были созданы согласно приказу Наркома обороны № 138 от 15 марта 1941 г. Они большей частью были переданы на учет в местные органы управления и в военкоматы. Эти захоронения никто не поднимает, люди, захороненные в них, как правило, известны. Речь идет о других - когда на могиле ни холмика не остается, ни памятника, ничего… Это подавляющее число случаев, сотни и тысячи нигде никем не учтенных братских и одиночных воинских захоронений с неизвестными покоящимися.
Примерно у 10 процентов бойцов, оставшихся на поверхности или находящихся в безвестных могилах и окопах, оказываются либо награды, либо документы, либо медальоны, и по ним можно надеяться установить хотя бы их отдельно взятого владельца, если удастся прочесть вкладыш медальона или документы, десятилетия пролежавшие в земле! То есть безымянные захоронения еще и поэтому нужно находить и переносить, чтобы получить сведения об участвовавших в боях людях. Подчас бывает, что по одному установленному бойцу идентифицируются десятки захороненных вместе с ним! И, конечно, даже сомнений быть не может в необходимости упокоения оставленных на поверхности полей боев бойцов.

- Странно, что со времен войны прошло шесть десятилетий и до сих пор далеко не всем павшим воинам отдан последний долг.
- Мы с недавнего времени являемся государственным учреждением, но таких в стране очень мало, по пальцам пересчитать можно: исключая нас, большинство поисковиков в России работают на общественных началах. Справедливо ли это? На войну, на смерть своих граждан посылало государство, требуя от них защиты!

- Какие они - поисковики?
- Возраст? Разный. Мы зачастую работаем вместе с людьми довольно пожилого возраста, около 60. Понятно, что им достаточно сложно работать в лесу, но я знаю людей, в том числе женщин, которые все равно приезжают и участвуют в нашей работе. Живут в палатках, в довольно некомфортных условиях. Обычно мы выезжаем в леса в апреле-мае. Все залито грязью и водой.
Но подавляющее большинство - молодежь. Ныне мы очень осторожны при подборе поисковиков. В 2002 году произошел подрыв двух наших коллег, один из них был несовершеннолетним. И мы для себя решили: молодых на поле боя не берем. А критерий молодости очень простой: до 18 лет. С 18 лет человек может отвечать за себя сам, это возраст воина. С 16 лет человек может участвовать в экспедиции, но на вспомогательных работах - в лагере, на мемориалах. И это теперь непреложное правило.
Старые поисковики отмечают, что раньше молодежь была более ответственна и осторожна. Молодые люди гораздо лучше понимали цель экспедиций на места боев. А теперь ребят больше интересуют "железки" - раритеты и боеприпасы, с которыми обращаться, естественно, не умеют, сколько ни говори им: "Увидел боеприпас - не трогай!"
Сколько раз замечалось в беседах о нашей работе в школах или училищах: глаза парней потухшие, когда рассказываешь про людей, про страшные события. Но стоит показать какую-нибудь "железяку" (штык-нож, гильзу, каску) - сразу интерес, волнение: дайте потрогать, подержать. Даже подлинные документы - похоронки, наградные листы, старые фотографии - молодых пока не интересуют.
А на поле боя отсутствие осторожности порождает неадекватные поступки. Поэтому туда неподготовленных не выпускаем. В лагере - действуй. Научим всему: готовить пищу на большое количество людей, разводить костер, ставить палатки, обращаться с радиостанцией, металлоискателем, генератором, лодкой и другими нужными вещами. Не говоря о колке дров, подноске воды, мытье посуды - куда как полезные навыки, особенно если человек дома этим никогда не занимался! И у каждого появится багаж знаний и умений, который в жизни просто необходим.

- Практические навыки - это одно, но ведь в вашей деятельности вы сами отмечаете и духовный аспект. И это должны понимать ваши сотрудники. Как это донести до молодежи, воспитанной на телевизионных боевиках и прочей масс-культуре?
- Прежде всего - личный пример. Мы стараемся рассказывать молодым людям о том, что и как происходило в те страшные годы, показывать историческую действительность, которая привела к нашему нахождению в тех местах. Не обходим интересные и загадочные случаи, которые происходили в жизни поисковиков, а также родственников погибших воинов. Вы знаете, что почти всегда, когда мы проводим отпевание и захоронение бойцов, начинается дождь? А после окончания обряда выглядывает солнце, хотя подчас, казалось бы, откуда ему взяться. И это бывает и на Севере, и в центральной России.
Или еще. В районе Любани, в деревне Коркино, неподалеку от мемориала, живут два аиста. Каждый раз, когда начинается процесс захоронения солдат, эти птицы поднимаются над нами в небо и летают кругами - все выше, выше. А потом возвращаются, как только воинов предали земле. Сейчас то же самое происходит по другую сторону от Любани, северо-восточнее, в деревне Чудской Бор. Там тоже живет пара аистов, и они ведут себя точно так же.
Вспоминаю случай. В прошлом году женщина из Питера прислала нам запрос о месте последнего боя и гибели своего отца. Мы проверили документы, нашли все необходимые данные, карту боевых действий его полка, воевавшего юго-западнее Ленинграда в районе бывшего города Урицка. Потом сопоставили с современной картой и с изумлением обнаружили, что место последнего боя ее отца - это теперь район новостроек Питера. Именно там, на улице генерала Симоняка, проживает эта женщина, а дом ее находится прямо на том месте, откуда ее отец в составе 381-го стрелкового полка из окопа пошел в свое последнее наступление в июле 1942 года. И погиб ее отец буквально в километре от нынешнего расположения дома дочери!
Она потом нам написала, что была потрясена таким невероятным стечением обстоятельств, что сходила на место гибели отца и оказалось, что там стоит общий памятник всем погибшим в войне. Получается, и ее отцу тоже. Конечно, такие случаи на самом деле не случайны. И это тоже мы стараемся донести до молодых, что сделать без веры достаточно непросто.
Как-то осенью 1991 года привез я на бывшее поле боя у деревни Мясной Бор под Новгородом дочерей найденного нами воина, чтобы показать им место гибели отца. Там все было просто перепахано снарядами, воронка на воронке, живого места вообще нет - бывший передний край, Долина Смерти, как ее назвали солдаты в 1942-м. Я бывал там в течение трех сезонов по весне. Казалось бы, знал все как свои пять пальцев. Предложил женщинам меня немного подождать, пока я найду точное место.
А приехали туда мы в сентябре, трава - по грудь, местность выглядит совсем не так. Не вижу привычных ориентиров, все скрыто. Пробродив два с половиной часа, я ничего так и не нашел! Что делать? Время к вечеру. Впервые в жизни я взмолился: "Господи, помоги, пожалуйста!" И нашел место через десять минут, вышел прямо к нему. Для меня все стало понятным.
Через полгода я окрестился - до этого был некрещеным. И теперь в ситуациях крайне напряженных и, казалось бы, безвыходных я обращаюсь к Всевышнему, и помощь приходит всегда. Не было ни разу случая, чтобы просьба не была услышана. Особенно когда приложены все возможные силы и средства, когда остается очень немного времени, когда столько людей, приехавших за тридевять земель сюда, получается, работали впустую.

- Значит, вы и ваши сотрудники - люди верующие?
- Да, почти все. И, безусловно, это отражается на работе. Почти все пришли к вере сознательно. Никто никого не тянул. Вера есть вера - как ее описать? Это сокровенно. Но и реально.

- У вас есть духовные наставники?
- В нашей работе нам очень помогает отец Михаил Ходунов, но особенно - отец Александр, настоятель Кемского Благовещенского монастыря в Карелии, где мы в поисковых работах проводим много времени. Он и монахи этого монастыря - наши давние, если можно так сказать, коллеги. Они отпевают найденных нами солдат. В 1999 году отец Александр взял на себя отпевание целых 986 убиенных воинов на церемонии захоронения. Тогда отец Александр был священником в деревне Кестеньга и один окормлял три района Карелии. А мы работали неподалеку от Кестеньги. С ним мы познакомились случайно, встретились просто на дороге, разговорились. Он пригласил нас в гости и у нас в лагере побывал. И с тех пор мы дружим.
После образования Кемского монастыря нам помогают все монахи, равно как и мы им. У нас есть и свой "походный батюшка" - отец Григорий. В прошлом году в Лоухском районе установили уже пятый крест - мы ставим их в местах бывших боев и массовых потерь, первый поставлен в 1998 г. Привезли отца Григория туда - за 15 километров от поселка, на болото, где полегли 6 мая 1942 г. 208 русских воинов - целый батальон попал в финскую засаду во главе с командиром - майором А.Владиславлевым.
Одели батюшку в болотные сапоги и плащ-накидку - опять же пошел дождь во время отпевания бойцов и освящения креста. А нюанс в том, что весь этот батальон мы не стали поднимать, солдаты так и остались лежать в той заболоченной земле, густой цепью вдоль висящей на сосенках до сих пор колючей проволоки. И все потому, что тела солдат просто растворились, смешались с почвой. Амуниция в грунте есть, а останков нет. Нам известен полный список воинов, и потому отец Григорий отпевал их не вообще как ратников, а поименно. Что и говорить - большая общая могила на болоте, лесной мемориал. Мы оставили там памятную табличку, выжженную в лагере на фанере, а сей год привезем туда пластиковую доску и список передадим в военкомат.
Ну и мы, конечно, стараемся помочь Кемскому монастырю. Приезжаем туда не только побывать на службах, помолиться, но и поработать: на ферме, в лавке, на кухне, на строительстве и ремонте. А как без этого? Мы же понимаем: эти люди молятся за всех нас, а мы им чем можем - поможем.
И в Веркольском монастыре наш поисковики тоже помогали, в начале 90-х годов, когда все только начиналось. Горы мусора вынесли, три сезона туда ездили работать. И это было простое человеческое желание помочь.

- Ну а все-таки, зачем трогать останки мертвых?
- Чтобы круг замкнулся. Конечно, Господу Богу все известно - имена и места преткновения. Однако вдумаемся в цифры: по бывшему СССР свыше 4 миллионов воинов, пропавших без вести в годы Великой Отечественной. В Книге Памяти Архангельской области учтено не вернувшимися 140 тысяч человек, из них пропавших без вести - 40 тысяч. И подавляющее большинство из них не пропавшие, а безвестно погибшие - безвестно для родственников, для государства. Но ведь человек родился, жил и жизнь свою отдал на войне. Он заслужил право быть достойно похороненным, завершив свой путь. Это важно для людей: им нужно знать, где и как погиб родной им человек, сходить на могилку, отдать последние почести. И это действительно нужно всем, живым и мертвым…

Статья опубликована в газете "Архангельский епархиальный вестник" 17.05.05 (г. Архангельск)